выдохнул, сглатывая. Это действительно было. Но на обсуждении всё и закончилось, как он думал.
— Ты не имела права забирать мой труд без моего согласия, — отчеканил он, игнорируя ударившее в голову опьянение феромонами. — Я работал над этим почти три месяца один.
— Вообще-то я тоже делала кое-какие наработки, — возразила Сато. — И мы уже выбрали нашей группой этот проект. У тебя есть здравые идеи, должна я отметить. Но ты не доработал их до конца и сделал много ошибок, в том числе и в выборе катализатора. Так что ты не можешь претендовать на готовый продукт, который мы создадим.
— Но то мои идеи, — парировал Рин. — Правильные или нет. Я знаю точно, что двигался в нужном направлении.
— Этого недостаточно. Да и потом, ты не можешь принять участие в грядущей ярмарке технологий поддержки, — заметила Сато, поднимая его тетрадь со стола. — А все твои наработки и так в первую очередь принадлежат Юэй.
— Нет. Это моя работа, — сказал Рин. — Я работал над проектом независимо. Верни тетрадь.
— Да пожалуйста, — она подошла и отдала тетрадь. — Ничего, если мы парочку идей одолжим? Всё-таки… как бы это сказать, — она взяла его под руку и вывела из класса. — Понимаешь, Горогору-кун. Нравится тебе это или нет, ты не заканчиваешь этот год с нами. И ты нам всем должен за то унижение, которому нас подверг, не так ли?
— Я не специально. Ты же знаешь, — сказал Рин. Сато крепко держала его под руку, медленно прогуливаясь по коридору, и улыбнулась, понимая, что Рин перешёл в защиту.
— Знаешь, тут на днях ко мне подошёл какой-то первокурсник с геройского и расспрашивал о тебе.
Рин немного напрягся, услышав это.
— Кто?
— Не знаю, какой-то блондин, — пожала плечами она. — Так вот. Он спрашивал, правда ли ты готовишься к поступлению на геройский. Мы не стали говорить про твою извращённую причуду, Горогору-кун. Но это забавно. Особенно, — она издала смешок, — что ты решил стать героем! Может, стоит им правду сказать?
Она усмехнулась, наблюдая за чуть прижатыми ушами Рина, и ощутила лёгкий удар его хвоста по своим ногам.
— Не бойся, котик, мы не стали раскрывать твой страшный секрет. Думаю, ты мог бы это учесть, принимая решение, заслужили ли мы использовать твои наработки для себя, не так ли? Особенно учитывая, что ты не совсем справился с проектом. Или можешь забрать, конечно, и попытаться сам разрешить задачу, до того, как это сделаем мы.
Рин выдернул руку. В нём бурлила смесь раздражения и животного желания отыметь эту дуру прямо здесь. Времени обдумывать решение не было, нужно убираться отсюда как можно быстрее, до того как он потеряет над собой контроль. Он молча швырнул тетрадь ей под ноги и ушёл.
Сато равнодушно пожала плечами, забирая записи Рина. Она уже знала, где он сделал просчёт, и каким образом это исправить. Рин действительно проделал колоссальную работу, им оставалось лишь немного довести до ума. Но то была справедливая плата.
Рин не видел смысла больше ходить в лабораторию.
Неделю спустя, вечером, он узнал, что одноклассники закончили его проект. Более того, они каким-то образом узнали, что Ичиро был готов купить этот проект за крупную сумму. Его, конечно, не оповестили.
— Рин, а ты разве не принимал участия в создании волокна? — спросил Ичиро, сидя вечером за обеденным столом и поедая ужин.
— Забросил, — ответил Рин, спокойно взирая на брата. — У меня не получалось, так что я отдал проект им на доработку…
— Ты уверен? Мне кажется, ты что-то умалчиваешь.
— Да похеру, — буркнул Рин. — Я отдал проект им, так как застрял. Что непонятно?
— Лады. Но огрызаться-то зачем? — спросил Ичиро, закипая. Он глубоко вдохнул, возвращая самообладание. — Если ты считаешь, что заслужил признания, я тебя добавлю в список. Вот, ознакомься, — он протянул Рину распечатанный детальный проект модификации геля.
Бегло осмотрев проект, Рин вернул его, покачав головой.
— Я многого не учёл, — сказал он. — Так что, думаю, я не заслужил, чтобы моё имя было добавлено в список.
Он направился в спальню.
Рин соврал. Он сделал много, чтобы его имя было достойно добавления в список. Но его идеи не были законченными, и без помощи одноклассниц он бы самостоятельно не справился. Так, например, он не подумал о вакууме. И вместо сульфатов нужны были сульфиты, а это большая разница.
Если бы только он работал в команде, его вклад был бы учтён. А так, даже доказательств нет, что создание волокна и его заслуга. Он так и остался для общества бесполезным и опасным отщепенцем.
«Какой же я, твою мяу, везунчик», — с усмешкой подумал он, ложась на кровать и доставая телефон. Сил больше держать в себе эмоции не было. Зайдя на сайт анонимных конфессий, он сделал то, что всегда считал глупым и бессмысленным: написал без утайки, как сильно ненавидит свою причуду, как завидует беспричудным, и как бы хотел от неё избавиться. Не упоминая свою причуду, только выплёскивая накопившиеся эмоции.
***
Автобус тронулся. 1-А радостно заулюлюкал, предвкушая забавы летнего лагеря.
Айзава еле сдерживался от зловещего хохота, ибо знал, что нет такого понятия под его руководством, как «отдых в летнем лагере». Будет интересно, да, но никак не легко. Вся программа была направлена исключительно на развитие способностей каждого ученика и работу над преодолением побочных эффектов при длительном использовании причуды.
В самый неожиданный момент ребят якобы выпустили размять ноги, но на самом деле это было началом тренировки. Айзава быстро представил ребятам своих помощников — четырёх членов Диких-Диких Кошечек.
То, что они остановились не просто так, и что до лагеря им придётся идти пешком через лес, 1-А сообразил быстро. Они понеслись на всех парах обратно к автобусу, но одна из Кошек использовала на них своё умение управлять землёй…
Посмотрев, как ученики летят кубарем в овраг, добрый и сердечный Айзава облегчённо выдохнул: он уже прошёл через подобное много лет назад и был свободен. Сев с Дикими-Дикими Кошечками в автобус, он поехал на базу дожидаться своих оболтусов.
Те пришли в лагерь ближе к закату, голодные, грязные и обессиленные. Айзаве их даже стало немного жаль, но лишь на секунду. Всё это было сделано исключительно для того, чтобы начать интенсивную прокачку причуд каждого ученика,
